Серебряный Бор. Одно из красивейших мест Москвы.
Там, где Серебряный Бор окаймляется водной стихией, на противоположном берегу Москвы-реки открывается дивный, долго тянущийся лесистый холм с расположенным на нем старинным селом – Троице-Лыково. Две удивительно красивые церкви венчают это благолепие, воцарившись на самую маковку холма, словно мираж сказочного Китеж-града.
В ясные погожие дни прямо с неба в их золотые купели-купола торжественно и величественно спускается солнце, чтобы, искупавшись в них, библейским сиянием своих лучей освятить эту сакральную красоту сотворения мира.
Напротив церквей сама Москва-река - мощно и полноводно - совершает поворот, чтобы с поклоном, в почтительном восхищении обтечь этот холм, лаская его своими водами.
Мне двенадцать лет. И два года моей короткой жизни я врастаю сердцем в эти места былинной красоты и величия.
200 мальчишек со всего Советского Союза, принятые сюда с 11 лет по огромному конкурсу, 7 лет обучаются под присмотром военных воспитателей, как в Царскосельском лицее. Лучшие педагоги учат нас игре на фортепиано, духовых музыкальных инструментах и общеобразовательным предметам в Московской военно-музыкальной школе. А после её окончания большинство суворовцев поступит на военно-дирижерский факультет Московской консерватории им. П.И. Чайковского, чтобы стать военными дирижерами.
Территория для нашей школы – 24 гектара соснового бора и смешанного леса на высоком берегу Москвы-реки с двумя церквями-смотрительницами заповедного богоданного места - была выделена по решению советского правительства за подписью Иосифа Сталина.
Задолго до нашей взрослой жизни это культовое место начинает играть свою особую роль.
Нам всего 13-14 лет, а нас, суворовцев - участников ежегодных ноябрьских парадов на Красной Площади – видит вся страна и весь мир.
7 ноября, по традиции, коробка юных барабанщиков и фанфаристов открывает все эти парады.
Каждый день детства – это праздник жизни, счастливых открытий и познания мира, из которых состоят будни.
Но тот весенний день 22 апреля 1974 года стал особым и оставил самый яркий след в детских воспоминаниях.
На урок истории в наш класс зашел командир роты подполковник Саморуков.
- Воспитанники Стоцкий и Коротков, снимаю вас с занятий. Поступаете в мое распоряжение, объявил Саморуков, чем вызвал удивление всего класса и, конечно же наше с Колей.
Мы вышли из класса и командир роты приказал получить в музыкальном корпусе наши инструменты – мне трубу, а Николаю – барабан. Потом он направил нас в соседнюю деревенскую школу в распоряжение одного из учителей.
Оказалось, что в этот день там должны были принимать ребят в пионеры.
Каким-то непостижимым образом администрация обычной сельской школы смогла провести это мероприятие прямо на Красной Площади, перед мавзолеем Ленина.
Мы с Николаем переоделись в гражданскую одежду, повязали красные галстуки и с будущими пионерами и простенько одетым, но очень интеллигентного вида учителем - поехали в центр Москвы.
На Красной Площади нас выстроили в ряд перед мавзолеем. По знаку учителя я вскинул трубу, поднес мундштук к губам и над Красной Площадью поплыли чистые серебряные звуки «Слушайте все».
Яркое весеннее солнце, величественная Красная Площадь на фоне Кремля, собор Василия Блаженного, Исторический музей и здание Гума – многократно усилили сакральность этого потрясающего торжества.
Крохотная группка ребятни в алеющих пионерских галстуках на огромной почти безлюдной площади, торжественные звуки трубы и барабанная дробь, воцарившиеся над всем этим великолепием, и немногочисленные иностранные и российские гости, застывшие в восхищении.
Этот миг навсегда врезался в память, как сгусток неимоверного счастья и красоты.
Г. Коротков, 2016 г.
МАЙНЕ ЛИБЕ ШПРАХЕ (МОЙ ЛЮБИМЫЙ НЕМЕЦКИЙ)
Среди 200 суворовцев МэШа (московской военно-музыкально школы) всегда находились легендарные личности, о чьих подвигах или способностях восхищенные рассказы передавались из поколения в поколение. Кто-то достигал невероятных успехов на музыкальном поприще, ни днём ни ночью, не расставаясь с любимым инструментом, или, определяя на слух, на какой ноте звучал рев пролетающего в небе очередного реактивного самолета.
Всему миру известны бывшие кадеты - джазмен Аркадий Шилклопер, дирижер Сладковский и многие другие музыканты и дирижёры.
А кто-то - обладал феноменальной силой. Тысячи детских сердец нашей кадетки хранят памятное, почти сакральное изумление от небольшого идеально круглого отверстия в форточке второго этажа общеобразовательного корпуса. Это был след от плотного ледяного снежка, запущенного, как из пушки, рукой старшего кадета и пробившего стекло форточки без единой трещины так, будто ювелир по циркулю сделал хирургичевский вырез.
Научные мужы посчитали: для того, чтобы ледяной снежок пробил в стекле идеальное круглое отверстие, скорость его должна была быть выше 150 км в час.. Пуля!
Особое место среди всех этих дарований занимали кадеты, которые умудрялись самостоятельно выучить немецкий почти в совершенстве.
Человеком-легендой был Сергей Королев, который, поступив в Институт стран Азии и Африки при МГУ, изумлял профессуру экзотической бирманской кафедры тем, что учил свой восточный язык не по русско-бирманским учебникам и словарям, а по немецко-бирманским.
Другим представителем языковой партии нашей кадетки был Сяка Ступников, который «заболел» немецким лет с 16.
Каждый вечер я наблюдал, как до отбоя он, педантично разложив перед собой учебник, тексты и ручные часы, ровно 30 минут посвящал изучению немецкого.
К тому времени у нас в классе появился уже и свой «немец на все времена».
Однажды нам объявили, что грядет проверка из министерства обороны по всем общеобразовательным предметам, включая немецкий. Татьяна Петровна, наш учитель иностранного языка, определила для проверочного урока текст, который мы всем классом зубрили до изнеможения.
И вот настал великий и страшный день: на урок немецкого в первое отделение (половина нашего класса, 15 человек) приходит старенький профессор, проверяющий уровень знаний и методику изучения иностранного языка.
Происходило все это следующим образом. Проверяющему давали журнал с фамилиями и он вызывал отвечать всех подряд, обращаясь к каждому по-немецки:
– Цёглинге (воспитанник) Бабекин, Бушуев, Богданов и т.д.
Услышав свою фамилию, очередной мученик иностранщины должен был встать по стойке смирно и ждать следующей фразы на немецком - «расскажите урок, который был вам задан». После этого – монотонно бубнить один и тот же текст: «Ляйпцихь ист гроусе шёне штаат. Лейпциг – это большой красивый город..».
Отмучившись с первым отделением, на следующий урок проверяющий опять получил 15 архаровцев, беспрестанно блеющих про Лейпцихь, который «ист гроусе шёне штаат».
У дедушки уже наверно начало сводить скулы от бесконечной шарманки с осточертевшим Лейпцигом, когда очередь, наконец, дошла до Коли Стоцкого, худенького, как цыпленок, лопоухого белоруса, никогда и не помышлявшего о славе легендарного разведчика Кузнецова, выучившего немецкий в совершенстве.
Проверяющий назвал его фамилию. Коля встал. «Ви хайсен зи, юнге?» - «Как вас зовут, юноша?» экспромтом прозвучал негромкий ласковый вопрос профессора.
- «Ляйпцихь ист гроусе шёне штаат»…
Жалобный писк на немецком с чудесным белорусским акцентом потонул во взрыве хохота. Громче всех смеялся профессор и наша преподавательница..
***
Немецким я серьезно увлекся в старших классах кадетки. Начал каждый день читать тексты на языке и учить по 20 новых слов. А летом, на каникулах, по пластинке с диктором из многострадального Лейпцига смог отполировать произношение так, что до сих пор могу говорить некоторые фразы на этом одиозном немецком диалекте без акцента.
Однажды в «Лейзенбух»- немецком учебнике внеклассного чтения мне попался текст про продвинутого предпринимателя, который решил устроить конкурс красоты для поиска секретарши. Красоты ума, а не тела. Для этого каждой претендентке он задавал 10 вопросов. Только одна девушка смогла ответить на большинство вопросов – она-то и получила заветную вакансию.
Так вот один из вопросов звучал буквально так: «Вас ист дас ди тонс-ур?» Что такое тоновые часы?
Немецкий язык – агглютинативный. К словам и частям легко присоединяются другие слова и части слов. Тонс-ур, буквально, могло обозначать только – «тоновые часы». Я несколько месяцев ломал голову над этой загадкой, перерыл все доступные словари, но так и не смог перевести это загадочное слово «Тонсур».
Прошло два года. Я служил срочную в Оркестре Почетного Караула и продолжал заниматься немецким. На Московской олимпиаде 1980 года наш оркестр был задействован в церемонии открытия и закрытия. Репетиции проходили на футбольном стадионе им. Ленина в Лужниках. И там случайно, в перерыве между репетициями, я встретил Кузему, бывшего кадета из старших классов, который тоже серьезно занимался немецким. Я обрадовался, подлетел к нему и объяснил свою проблему.
- Какой контекст, приведи фразу полностью, уточнил Кузема.
Я описал всю ситуацию и задал главный вопрос: «Вас ист дас ди тонсур?»
Кузема тоже не знал. Но он ухмыльнулся и выдал гениальную фразу:
- Если немец немца спрашивает, «Вас ист даст?», то я-то откуда могу знать..
P. S. Тонсур — оказалось слово тонзура. Небольшая круглая выбритость по центру головы у католического священника для связи с богом.
***
И в заключение еще одна история с «Вас ист дас?».
- Фрау Мюллер, вас ист дас?
- Это красная смородина.
- А почему она белая?
- Потому что зеленая.